Мне с себя не за что спросить
Вот к этой мысли прихожу. И очень ей рада. Вы с меня можете что угодно спрашивать, мне с себя спросить нечего. Я была честна перед собой, перед людьми и перед богом. И остаюсь.
Мои взгляды менялись и эволюционировали, но в них я была искренней. Нигде в этом мире не находилось места, для всех я была чужой: русско-украинская девочка с азиатскими чертами лица, девочка-Крым. Всю жизнь меня просили пояснить за национальность, что украинцы, что русские. Я краснела и говорила, что я русская. В свидетельстве о рождении так написано, тогда еще писали.
В 2014 году я понимала, на каком основании Крым присоединили к России, я не буду объяснять основы геополитики, это личный пост.
Чисто как человек, эмоциями, я была против. Я говорила об этом, я писала об этом, я хотела сохранения той жизни, которую жила, хуевой, но что уж. Но мое мнение не спросили, Украина отрубила все — банки ушли с полуострова с моими деньгами, самолеты перестали летать, пришла продуктовая блокада, моста тогда еще не было, все доставляли на паромах. И мне, лично мне было нечего делать — семью я не брошу, денег всех перевозить у меня не было, Крым при Украине был очень бедным регионом. Когда я получила на новой работе зарплату в 20 тысяч рублей, я охуела, что заплатили такие деньжищи.
Но даже тогда, я поддерживала Украину и все говорила, что это морально неправильно. По отношению к людям. А потом украинцы, братья мои, подорвали опору ЛЭП. Чтобы России навредить. Но на людей, за которых они так ратовали, им было похуй. В России мемчики начали делать — про Крым без света.
Знаете, что такое два месяца жить без света? В зиму, когда у тебя отопление на электричество завязано. Когда больницы переходят на генераторы, которых на пальцах пересчитать. Когда в Тайгане и Ялтинском зоопарке животные умирают. Когда производство стоит и люди не знают, на что им завтра жрать. Комендантский час когда вводят, чтобы без мародерства. Я знаю, я там была. И тогда я не возненавидела украинцев. Это же не моя подруга Ирка мне ЛЭП подорвала. И не она дамбу на Днепре строила. Чтобы Крым без воды остался. Россияне все еще делали мемчики, только уже про Крым без воды.
Волей случая я переехала в Питер. И здесь я до поры до времени была чужой. Выслушивала уничижительные шуточки от либ. тусовочки: из-за присоединения Крыма россияне стали меньше зарабатывать. Опять я лично в этом виновата, хотя я работала на российскую экономику. Я платила налоги. Это мне российские банки не хотели давать кредиты, потому что я крымчанка. Визы. Все жаловались, что крымчанам льготы социальные раздали. МНЕ БЛЯТЬ ЖАЛОВАЛИСЬ, КРЫМЧАНКЕ. Я никаких льгот не видела. Только осуждение от тусовочки.
И ни украинцы, ни россияне, лично мне не помогали. На меня долгие годы было похуй правительству одной страны, а потом долгие годы — другой. И я сама выгрызала себе место под солнцем, как могла, так и выгрызала. Друзей среди этого хаоса находила, совсем разных вглядов, отмечу. Вопрос адаптивности и выживания.
Вы не имеете права мне говорить, что я, уже будучи гражданкой РФ, выбрала Путина. Что я поддерживала политику партии. Что я не выходила на митинги. Что я не занималась выборами и не помогала “Яблоку”. Что я не хуесосила Беглова, в частности. Что я была аполитичной. Потому что я не была.
И мне не стыдно. Потому что как бы не разворачивались события, я всегда занимала позицию — за себя, за своих друзей, за простых людей. Во всех этих событиях я, прежде всего, выбирала оставаться человеком. И выбираю до сих пор.
Мир будет поделен. Власти уйдут. Россию ждет кризис. Украину ждет кризис. Жить нам в нем вместе, людям. И выбираться из него. Будьте милосердными. Ну или кидайте пожелания сдохнуть, я привыкла.
И, если тогда, в 2014 году, у меня не было возможности куда-то съебать с корабля. Сейчас у меня она есть. Но я возвращаюсь на корабль, в Питер. Потому что мой дом — это не Украина и не Россия, это люди. И сердце мое у них.
Разберусь по-ходу дела, что нам делать, как нам быть. Как обычно, как обычно.
Я не та героиня, которая нужна этому времени, но других не подвезли.